Читаем без скачивания Обещание экстаза - Констанс О`Бэньон

Эдвард вытер губы салфеткой и, откинувшись на спинку стула, улыбнулся.

– Виктория, я не ставлю своим животным клеймо на лбу, – многозначительно заметил он.

Она повернулась к нему спиной.

– Успокойся, Виктория, – сказал он примирительно. – Давай закончим ужин. Я больше не стану над тобой подтрунивать. Обещаю.

Тихонько вздохнув, Виктория снова взялась за вилку. Сейчас она наконец-то почувствовала, что проголодалась. Эдвард молча наблюдал за ней. В ее золотистых длинных волосах, ниспадавших на плечи, играли мерцающие блики. На безымянном пальце изящной руки поблескивало подаренное им обручальное кольцо. Виктория казалась в эти мгновения воплощением совершенства. А какие совершенства таились под атласом ее халата, Эдвард мог только догадываться. Он мечтал увидеть ее обнаженное тело, мечтал прижать ее к себе… он заставил бы ее забыть навсегда о Поле О’Брайене.

Эдвард взял бутылку вина и наполнил красной жидкостью два высоких бокала. Его рука чуть подрагивала.

– Давай выпьем, – предложил он.

– За что же мы будем пить?

– За благополучие и счастье в семейной жизни, конечно. За нас, Виктория. И за тот день, когда с тебя наконец снимут повязку.

Она бросила на Эдварда тревожный взгляд и сделала глоток вина.

– Мне кажется, я должна тебе сказать, что от вина у меня кружится голова. И тогда я веду себя совсем не так, как обычно.

– Это правда? – В глазах Эдварда вспыхнули искорки, и он повторно наполнил бокалы. – Ты знаешь, что старый Нед переходит ко мне?

– Нет. Но почему? Он мне ни словом не обмолвился об этом.

– Он говорит, что хочет находиться рядом с тобой.

Виктория рассмеялась.

– Он такой милый. Я очень к нему привязалась.

– Это сразу видно, – заметил Эдвард. – Знаешь, Виктория, у меня есть близкие друзья. Они живут на Ямайке. Когда ты окончательно поправишься, мы можем отправиться туда на медовый месяц. Как ты относишься к этой идее?

– Не знаю. Я не думала, что у нас будет медовый месяц.

– Непременно будет. Но тебе необязательно принимать решение сейчас. Обдумай мое предложение и сообщи о своем решении завтра.

Эдвард снова наполнил ее бокал.

– Чуть не забыл. У меня есть для тебя свадебный подарок, Виктория.

Он поднялся и скрылся в смежной комнате. Вернувшись, протянул Виктории красную бархатную коробочку. Открыв ее, она обнаружила крупный бриллиант в форме капли на длинной золотой цепочке.

– Какая красота, Эдвард! Но, пожалуйста, не думай, что ты должен дарить мне дорогие подарки. В этом нет никакой необходимости.

– Разве он тебе не нравится?

– Конечно, нравится. Он изумительный.

– Я хочу осыпать тебя подарками, Виктория. Ты получишь все, что пожелаешь, только скажи.

– Пожалуйста, оставь это. Мне не нужны твои подарки, Эдвард.

– Возможно, ты изменишь свое отношение ко мне. Хочешь я помогу тебе надеть бриллиант?

Не дожидаясь ответа, Эдвард приподнял ее волосы и застегнул у нее на шее цепочку. Виктория почувствовала, как холодный каплеобразный камень скользнул ей на грудь, в прорезь сорочки. Руки Эдварда ласкали ее шею. Прикосновения его пальцев, казалось, жгли огнем.

– У меня тоже есть подарок для тебя, – пробормотала она, стараясь сохранять самообладание. – Если только я найду, куда Хуанита его положила.

Виктория осмотрелась в поисках черного кожаного футляра с дуэльными пистолетами отца. Тут она вспомнила: бабушка говорила, что положила футляр в деревянную коробку. Виктория отворила дверцу шкафа и сказала:

– Эдвард, не достанешь ли ты ту коробку?

Он выполнил ее просьбу. Виктория подняла крышку, извлекла черный кожаный футляр и протянула Эдварду.

– Что это, Виктория? – спросил он с улыбкой.

– Я хочу, чтобы ты взял их. Раньше они принадлежали моему отцу.

Эдвард открыл футляр и, взяв один из пистолетов, принялся его рассматривать. Рукоятка была выполнена из серебра и инкрустирована слоновой костью. Там же значилось имя изготовителя – известного английского мастера.

– Он отлично сбалансирован. – Эдвард покрутил пистолет в руках. – Это очень дорогое оружие, Виктория. Ты уверена, что хочешь подарить его мне?

– Да, конечно. – Она вскинула подбородок и улыбнулась. – Только пусть их сначала проверят. Из одного пистолета я застрелила янки. Другой дал осечку, иначе я застрелила бы и второго солдата, и у Бодайна не было бы сейчас из-за меня неприятностей. Тогда ты не смог бы меня принудить стать твоей женой.

Эдвард посмотрел на Викторию и рассмеялся.

– Большое спасибо за подарок. Я непременно их проверю. – Он сделал выразительную паузу и добавил: – На тот случай, если ты снова захочешь ими воспользоваться.

У Виктории вдруг все поплыло перед глазами, и она схватилась за дверцу шкафа, чтобы не упасть.

– Я что-то неважно себя чувствую. Вероятно, на меня подействовало вино.

Эдвард положил пистолеты на стол и подал жене руку.

– Тебе нужно выйти на свежий воздух, Виктория.

Поддерживая жену под локоть, он вывел ее на балкон. Снизу доносилось пение мексиканцев. Заметив на балконе своего хозяина с красавицей женой, они огласили округу радостными криками.

Виктория глядела на дружелюбные лица и, несмотря на головокружение, не могла не улыбнуться.

– Да здравствует хозяин! Да здравствует сеньора Виктория!

Она помахала мексиканцу рукой и услышала в ответ:

– Добрая сеньора Виктория!

– Ты завоевала их расположение, – сказал Эдвард. – С этого момента они будут заботиться о тебе и оберегать, когда меня не будет рядом.

– Они бесконечно трогательны в своей преданности тебе, Эдвард. Я почти физически ощущаю их доброе отношение.

– Миссис Ганновер, то, что вы наблюдаете сейчас, является выражением чувств к вам, и только к вам.

Виктория испытала новый приступ головокружения.

– Я действительно чувствую себя неважно, Эдвард, – промолвила она и, чтобы не упасть, припала к нему на грудь.

– Как твои ребра, Виктория? – спросил он, осторожно поддерживая ее.

– Это все из-за вина, – пробормотала Виктория.

Эдвард улыбнулся, однако промолчал.

Внизу зазвенели мексиканские гитары, и одинокий голос запел что-то на испанском языке. Виктория и Эдвард молча слушали. Закончив одну песню, певец начал другую.

– О чем он поет? – поинтересовалась Виктория.

– Попробую перевести, – отозвался Эдвард. – Хотя при переводе красота текста будет утрачена. Это старинная испанская песня о любви. Он поет: «Я был в мире одинок, а мои ночи – темными, пока однажды в мою жизнь не вошла ты. Тогда засияло солнце и зазвучала музыка. Мое сердце навеки отдано тебе. Если я когда-нибудь тебя потеряю, то перестану существовать и сам. – В голосе Эдварда появились глубокие грудные ноты. – Моя любовь, моя любовь, умоляю, стань моей. Я больше не могу без тебя».